Вальтер выходец из старого ведьмовского рода чистокровных немецких колдунов. Не первый и не последний сын своих родителей, появился на свет в середине 19 века. Получил образование и обеспеченную жизнь аристократа. Сыграл не малую роль в политических играх, как внутри семейного ковена (отхватив увесистый кусок влияния в нём), так и внутри страны, и поныне оказывая воздействие, продвигая собственные интересы, на обеих из арен.
Чаще всего хорошо контролирует себя и свои эмоции. В остальных же случаях, при должных обстоятельствах может быть достаточно вспыльчивым и безжалостным. Коллекционер по натуре. Любит обладать редкими экземплярами, и весьма ревностно относится ко всему, что, как считает сам, принадлежит ему. Манипулятор и лжец, тираничную натуру иногда видно даже сквозь маску почтенного сдержанного аристократа. Самую малость социопат, совсем не малость эгоист. Жесток и не считает нужным отказывать себе в любых удовольствиях.
Связан с Культом Спящего (степень вовлеченности обсуждаема). Подробности образа и детали биографии опциональны, готова обсудить изменения. *При желании, можно сделать жнецом или вампиром с каких-то пор, есть задумка, которой поделюсь уже лично. Жизнь мага не вечна, а Уолт едва ли из тех, кто будет готов покинуть мир так скоро. Важная часть об отношениях в следующем разделе. Текущее развитие придумаем уже вместе, как, куда и почему - чтобы было взаимно интересно и играбельно.
✦ ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ПЕРСОНАЖАМИ: Дисклеймер: заявка в пару, взаимный абьюз и некий садо-мазохизм с обеих сторон, попытки достать друг друга, граничащие с реальной опасностью для жизни, одновременно с чувством ревностной собственности и токсичной созависимости.
Данным персонажам не доступны ни нежность, ни чувственность. Фурии так и вовсе порождения самой ярости, не способные на любовь и хоть что-то светлое. А какие у тебя оправдания? Вся связь строится на деструктивном влечении, азарте, похоти и возможности разнообразить жизнь страстным, порочным, но взаимовыгодным союзом-противостоянием. Ах да, еще, чисто формально, мы женаты. Были когда-то, по крайней мере. Теперь же к истории:
Ты был тем, кто освободил меня. Когда в твоих руках оказалась древняя монета, столетиями удерживающая мой дух в заточении, ты быстро смекнул, что этот артефакт не так прост. И потому, не сразу разрушил печать с магическими оковами, выпустив меня окончательно. Но все же сделал это чуть позже. Даже помог мне с адаптацией в новом времени. Разумеется, взамен на помощь кое с чем. Ведь вмешательство фурии в семейные междоусобицы не так легко отследить, как магическое воздействие колдуна на других подобных ему.
Мы даже сыграли свадьбу. Точнее, я заняла тело той, что была обещана тебе в жены - договорной брак, как и брак в целом, вовсе не прельщали тебя. А может, наличие мужних ограничений и посторонней ведьмы в доме, не питающей к тебе безропотного поклонения, не входили в твои далеко идущие планы. Я никогда не знала до конца, что творится у тебя в голове, mein lieber. Но некоторое время играла роль твоей супруги, пока трагичной «случайностью» ты не овдовел так, чтоб ни единого подозрения не могло пасть на твою персону.
Тебе нравилось это. Мы оба пристрастились в зависимости. Я к тому гневу и жестокости, что клокотали внутри твоего сердца. Ты к той игре, что была между нами. И к тому факту, как тебе казалось, что ты держишь на коротком поводке фурию. Возможность иметь одну и ту же любовницу в разных обличиях - приятное дополнение. Со мной тебе не было необходимости держать маску - ты мог отдавать мне всю свою злость и жестокость сполна. Я же могла вывести тебя из себя за считанные секунды, даже не прибегая к способностям. А уж с ними-то... Мм, объедение.
Но войны закончились. Я стала чаще голодать, ведь ты не хотел привлекать внимания к своей персоне актами агрессии, действуя теперь иначе, осторожнее. Мне же было мало того, что я получала от тебя или твоих заданий. Ты увлекся другими планами. Я хотела большего. И потому, с лёгкостью покинула тебя, уязвив самолюбие. Вернуло ли это твое ко мне внимание? Разумеется. За столько лет «совместной жизни», ты хорошо изучил меня, чтобы запросто узнавать в любом теле и образе. Но каждый раз, когда ты находил, каждый раз, когда мы насыщались друг другом, это становилось скучным, рано или поздно. Пока наши встречи не переросли в соревнования «бывших».
Ты знаешь с десяток способов ограничить мои передвижения, как магически (печати, не позволяющие "упархнуть" из тела, или останавливающие на месте в буквальном смысле), так и финансовые (многие активы связаны с моими постоянными псевдонимами, а некоторые из используемых счетов и вовсе принадлежат тебе). Я же, время от времени, люблю вывести тебя из себя, очень не вовремя, например, сорвав что угодно (сделку, выстроенную схему почти любых из многочисленных твоих планов), или стать причиной смерти твоих бизнес-партнёров, или просто, на пример, взять что-то из твоих любимых вещей и в очередной раз исчезнуть (ты спонсор моих твоих дорогущих тачек).
Разумеется ты не тратишь все свои дни напролет, только чтобы отыскать и задеть меня. Конечно же нет, тебе есть чем заняться, ты глубоко увяз в политике Европы и финансах семьи. Просто время от времени наши пути пересекаются, случайно или специально. Иногда ради одного и того же, а иногда - ради совершенно противоположных вещей. Но каждая из таких встреч чертовски увлекательна для нас обоих, и всегда балансирует где-то на грани. Так много злости, и так много страсти. Что ж, увидимся в Румынии, mein Liebster?
✦ ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ:
Я не самый быстрый игрок, но пост в неделю с моей стороны обеспечу. Как обычно все зависит от реала, но всегда предупреждаю заранее в случае торможения, и с когда-там-ответ не дёргаю. Не умею в спидпостинг. Могу поддерживать внеигровое общение и взаимно кидаться картинками-музыкой-видео. Могу вообще не трогать, по мимо игровых обсуждений. Горю идеями, хочу закрыть бывшиймужний гештальт.
✦ СВЯЗЬ С ЗАКАЗЧИКОМ:
лс, тг
✦ ПРИМЕР ИГРЫ:
пост
Длинные полы платья, цвета песка, шелком струятся по телу, под обжигающим ветром в движении выделяя силуэт фигуры четче, чем дозволено в этих местах. И под никабом, шлейфом развивающимся позади за плечами, не видно её ухмылки, осевшей на губах. Но она чувствует косые взгляды, с налетом презрения и злобы, когда медленно продвигается сквозь улицу, мимо домов-хибар. Пусть её голова и покрыта, девушка, тем не менее, находится здесь одна, без сопровождения, что не очень то приветствуется в их обществе, уж тем более в этом районе. Но вместе с тем, она прекрасно ощущает нотки недоверия и страха в некоторых из тех, кто провожает её взглядом. Она улавливает этот аромат пронизывающего их ужасом предположения. Ведь кое-кто из местных все же слышал легенды о ней. Та, что меняет лица. Та, что остается для них проклятьем.
В её крови медленно закипает ярость, не смотря на то, что месть — блюдо, которое подают холодным. Но холод для этих мест — почти что недоступная роскошь. Для фурии же холод и вовсе подобен смерти. Она всем своим нутром ненавидит прохладу ночи в здешних краях. И обожает палящий ад полуденного солнца, прогревающего воздух в экстремально запредельные своей высотой температуры. Чужакам в этих землях почти не выжить. Но Асура чувствует себя здесь как дома. Пустыня и жар опьяняют величием и неумолимой жестокостью. Выжженные небесным светилом земли не терпят слабости и отсутствия решимости. И Асура тоже не прощает трусость. И не прощает предательств. Она привыкла платить смертью за непокорность, в ответ на брошенный духу вызов.
Здесь, в Кербеле, ее прямые контакты с одной из экстремистских ячеек. И их разрушительная сила, в совокупности со слепой верой в деяния, обволакивают черное сердце демона прекрасием хаоса, подпитывая голод фурии одним лишь фактом своего существования. Но Асу взаимодействует с ними не ради пищи. Пусть в здешних краях она всегда может насладиться людской агрессией и жестокостью сполна. Нет, все дело в Культе. В делах Кошмара. В далеко идущих планах, и легкости их исполнения чужими руками подобных фанатичных марионеток. И все-таки... Старейшины местного ковена, достаточно древнего, чтобы сохранить в себе память предков, нарушили нейтралитет, вмешавшись в деяния рыжеволосой, преступив порог дозволенного некогда взаимными договоренностями. Храбрецы, на деле всего-лишь самонадеянные глупцы, считающие, будто бы им хватит сил оградить себя от гнева фурии. Но земли эти когда-то давно уже превращались в ее угодья. И кажется, пришло время напомнить, что с фурией лучше не ссориться. Во всяком случае, здесь, по соседству с пустыней.
В конце улицы, когда она достигает последнее здание, едва ли напоминающее святыню, что скрывается внутри, кажется, что воздух плавится уже не только от жара солнца, но и от возросшего напряжения и неприязни. Несколько пар глаз острием врезаются в девушку, пока руки охранников красноречиво ползут к спрятанным под накидками оружиям. На их лицах отчетливо отражается готовность сделать все необходимое, чтобы прервать ее поиск. Но фурия чувствует их страх, подобно акуле, улавливающей запах крови за несколько километров в считанные секунды. Все слишком элементарно, здесь нет никакой загадки. Они уже знакомы с ней лично. Они знают, на что она способна. — Тебе здесь не место, убийца, — сквозь зубы почти что шипит один из мужчин на арабском, останавливаясь перед рыжеволосой слишком близко, вероятно, в агрессивном предупреждении надеясь донести смысл своего обратного гостеприимства.
Она лишь расстёгивает никаб, продвигаясь ближе, шепча ему на его же языке, — если ты не пустишь меня сюда — я приду в твой дом. Полагаю, ты знаешь, чем это может обернуться? — ее усмешка больше походит на оскал, но вопреки возросшему внутри парня страху, он лишь глубоко вдыхает полуденный воздух, перехватывая автомат в руках сильнее, оставаясь стоять на своем месте. Впрочем, разумеется ее останавливает не это. Её останавливает та защита, что эти двое магов поддерживают снаружи. После вчерашнего инцидента, обернувшегося кровавой сценой, так напомнившей фурии убийство Цезаря своим саспенсом и неожиданным поворотом, ковен подстраховался, моментально установил барьер против Асуры и ей подобных. — Глупцы. Я предлагала вам трубку мира. Война же мое второе имя. — Что ж. Так тому и быть. У нее есть другая идея. — Сыграй на скрипке, Ибрагим, — сквозь смех доносится цитата, брошенная уже на английском. Дивная была сцена в каком-то сериале. Грустная музыка, самое то для их похорон.
С закатом становится чуть проще дышать, едва зной отступает, предоставляя пространство теням. Её информатор сообщил ей адрес и общее описание. Но большего он не знает. Впрочем, это не имеет значения. Аромат многовековой злости доносится до фурии моментально, едва нужный вампир оказывается неподалеку. Ни с чем не спутать подобную ярость, столетиями окутывающую мертвое сердце. Она находит его взглядом, сменяя выражение своего лица на предельно серьезное, пряча за маской искреннего переживания, самодовольную безумную улыбку. — Прошу прощения, но мне кажется, у меня есть для вас вести, — она говорит на английском, предельно тихо, зная, что его слух достаточно хорош для того, чтобы уловить сказанное, и оглядывается по сторонам, играя робкий страх. Не перед вампиром, перед теми, кто может преследовать гонца, — я думаю, вы ищите своего друга, не так ли?
