— Я обязательно всё тебе расскажу — в самых пикантных подробностях на каждый из трёх дней. Если там не произойдёт загадочное убийство, то зачем это всё? — Вианель проводит гребнем по светлым волосам, и несколько золотистых прядей падает на лицо. Виорел смеётся с экрана: сборы Селлы проходят не без активной помощи кузена, который советует, какое платье следует брать с собой, а какое можно и оставить.
— Начиталась всяких человеческих детективов?
— Почему? Среди представителей фэйри тоже есть достойные писатели, бойцы клавиатуры, воины диалогов, заклинатели запятых... Но да. Немного. А что скажешь про это?
Вскочив с места, она вытягивает из шкафа серебристое платье длины мини и прикладывает к себе, становясь так, чтобы попадать в кадр. Виорел одобрительно прищёлкивает языком и говорит, что это идеальный вариант. Как, впрочем, и все предыдущие. За его спиной замаячил полуголый Шин — явно только после душа. Махнул рукой в сторону экрана, встряхнул головой, вынуждая Тудора весело зажмуриться, и Гвиллион тихо заулюлюкала.
— У вас ещё есть время...
— Даже не начинай!
— ...присоединиться к нам!
— Селла...
— Ой, фу, вы такие скучные, куда мы катимся, Виорел? Всё, пока, я поехала развлекаться.
Она отправляет этим двоим воздушный воцелуй и нажимает на кнопку завершения вызова и переводит взгляд на приглашение. Звёзды на нём игриво мерцают и как будто подмигивают, дескать, угадаешь, что таится за стенами отеля? Рискнёшь ли хотя бы попытаться разгадать наши тайны? Ведёт кончиками пальцев по серебристому тиснению. Она уж точно рискнёт — или хотя бы повеселится в процессе.
К отелю они подъехали на синем кабриолете — в зачарованный багажник этого очаровательного Porsche Carrera 911, словно в сумочку Гермионы, поместились не только её вещи (многочисленные платья занимают не так уж мало места), не только вещи Лори, но ещё и вещи Деймоса и Зигфрида — по просьбе первого. Подбросить «старшее поколение» фэйри не предлагала: в отличие от багажника, пассажирские места резиновыми не были... Не было, учитывая, что оно всего одно. Впрочем, Ардженто явно были в состоянии добраться самостоятельно. Селла мысленно шутит про отсутствие вместительного багажника на мотоцикле и решает поинтересоваться этим моментом у Деймоса, когда встретит его.
— Ты выглядишь отлично, Лори. Надеюсь, получишь удовольствие и отдохнёшь, — Селла одаривает Франца лукавой улыбкой и бросает ключи парнишке-портье. Прибывают они, кажется, едва ли не одними из первых, что позволяет избежать толчеи на рецепшене. Фэйри без вопросов подставляет руку, на которой защёлкивают вполне симпатичный браслет, хотя и слишком скромный на её вкус. Девушка переводит взгляд на своего спутника и расплывается в ленивой улыбке: — а ведь этот браслет... — приближаясь к Лорану, она вскидывает руку и поддевает прохладными пальцами браслет, едва ощутимо касаясь кожи. От Вианель веет прохладой и морским бризом, а глаза игриво сияют — так же, как и лазурного цвета костюм на ней. — украсть не получится. Какая досада, правда?
Гвиллион не ждёт ответа; взмахивает светлыми волосами и направляется следом за ещё одним портье — как две капли воды похожим на предыдущего. А, может, это один и тот же — признаться, такие пустяки беспокоят Вианель мало.
Фэйри кажется, что если ты прибываешь в это место, то не ты вибираешь его, а оно — тебя. С этими скрипучими лестницами, комнатами, где каждый балдахин хранит чей-то секрет, и ароматом лаванды да древесной смолы еа коже держится дольше, чем любимый парфюм или поцелуй возлюбленного.
Никто здесь не спрашивает, зачем ты пришел — только улыбаются, надевают браслет и выдают ключ, который, возможно, откроет куда больше, чем дверь в номер — стандарт или люкс, тут уж на что хватит финансов на твоей банковской карте.
А ведь каждый номер — практически произведение искусства.
Им достаются покои воистину царские: несколько комнат, высокие кровати под балдахинами, бархат и дерево. Селла одобрительно хмыкает, неспешно выстукивая каблуками по деревянному полу. Осматривается с интересом и не мешает Лори заниматься тем же — его внимание привлекает трон в ванной комнате — этого, конечно, никто не ждёт. Резная спинка, высокие подлокотники — кому вообще это пришло в голову?
— Кто-то сильно хочет, чтобы я был рядом, когда вы будете принимать ванну, госпожа. — почти дерзость из его уст, и Вианель удивлённо вскидывает брови. Приближается медленно, по-кошачьи, ступая мягко и соблазнительно покачивая бёдрами. Останавливается перед Лори — так близко, что практически касается его. Смотрит внимательно, чуть оценивающе, а потом указательный пальчик упирается в ямку меж его ключиц.
— А ты, — шепчет на выдохе; палец опускается чуть ниже, к вороту рубашки. Вианель чуть приподнимается на носочках, хотя высокие каблуки и без того позволяют несколько сократить разницу в росте, но всё равно вынуждает Франца склонить голову, дабы шептать практически на ухо, обжигая (Селла, точно ты?) своим дыханием: — а ты хочешь быть рядом, когда я буду принимать ванну, м, Лори? Много, много пены... Никакой одежды... — она покачивает бедром, касаясь Лорана; острый ноготок впивается в кожу где-то на уровне солнечного сплетения — всего на секунду; кончик носа прочерчивает невидимую линию по скуле, и ладонь Селлы упирается в грудь фэйри, мягко отталкивая. Улыбка на губах Гвиллион — порочная и хищная. Отступает на несколько шагов.
— У нас есть примерно час до начала программы. Самое время подготовиться. — будто ничего и не было всего секунду назад; сейчас голос Селлы звучит вполне обычно, но в глазах всё ещё пляшут искорки былого веселья, а в уголках губ таится отпечаток былой улыбки.
Они участвуют во всех подготовленных организаторами мероприятиях: на фуршете Вианель привычно жалуется на то, что ей жарко, и холодит напитки; во время лекции на обзорной экскурсии не жалуется ни на что и слушает внимательно, потягивая прихваченный с фуршета апероль. А при знакомстве с Зигфридом окидывает его взглядом с головы до ног, выдаёт многозначительное и вполне доброжелательное (по меркам самой Селлы) «ммхххм» и первой проходит в ресторан. Присматривается к супругу Деймоса с неприкрытым интересом, но остаётся вполне довольна: сойдёт. Главное, чтобы им было хорошо вдвоём — а им явно хорошо.
— Хоть увидела тебя вблизи и без шлема, — смеётся серебристо и салютует бокалом, а потом чуть наклоняется к Деймосу: — Мимоза завтра утром, чтобы закрепить результат? Которая коктейль, разумеется, хотя цветы как декор тоже будет неплохо.
Перед отходом ко сну всё же наполняет ванную водой и дивно пахнущей, мерцающей пеной. И не отказывает себе в маленькой шалости. Крооошечной.
— Лооооорииии... — звучит напевом, — Лоооори, будь любезен — принеси, пожалуйста, мой бокал... — конечно, она забыла. Конечно, уже не может пойти и взять самостоятельно: не когда погрузилась в воду и не когда окружена пушистой белоснежной пеной. Вианель запрокидывает голову и прикрывает глаза, раскинув руки по обе стороны ванной; лёгкая усталость не отступает, но приобретает несколько иной характер. Слыша, как приоткрывается дверь, Вианель поворачивает голову и едва сдерживает ухмылку. Подставляет руку и сжимает ножку бокала, как только Лори подаёт его. — Ты очень добр, благодарю. Составишь компанию? — и кивает на тот самый трон. Прикусывает нижнюю губу, чувствуя, как капли воды опускаются по шее, куда-то за границу воды, пены и чужой фантазии.
...можно сказать, что день наполнен впечатлениями — и чуточку сплетнями, которые она расскажет Виорелу по видеосвязи, лёжа в этой шикарной, воистину царской кровати. И довольно быстро провалится в сон благодаря приятной усталости после насыщенного дня. Что их ждёт завтра? Или... Ещё сегодня?
